Как стать групповым аналитиком? Рассказываю свой путь, как я пришла в групповой психоанализ.
Многие помнят те времена, когда доступ к психологическим знаниям считался элитарным. В Советском Союзе под грифом «секретно» покоились кибернетика, генетика и психоанализ, в учебных заведениях запрещалось преподавать риторику. И если первые две науки к концу «оттепели» реабилитировали, то психоанализ пришёл к нам только с развалом СССР.
Наши родители не имели возможности осваивать инструменты познания своей личности.
Я миллениал, и росла в период перестройки. Кажется, ещё не так давно училась в вузе, но как же отличалась та реальность от наших дней! Мы не пользовались ноутбуками, мобильными телефонами, в домах не был проведён высокоскоростной Интернет. Вместо sms, мы от руки писали записки!
Понятия «психология» в моём мире не существовало даже на уровне идеи.
Спасибо маме, что несмотря на то, что она выросла за «железным занавесом», в доме появились книги В. Синельникова и Д. Карнеги. Ребёнком, помню, просто зачитывалась, воспринимая этих авторов как «коучев» или крутых писателей – я даже подумать не могла, что психология и психоанализ могут быть отдельной профессией!
Никогда бы не догадалась, что моё поколение из СССР будет настолько прогрессивным и однажды я сама не только стану психоаналитическим психотерапевтом, но буду работать из любой точки мира, помогая огромному количеству людей, независимо от того, на каком континенте они живут.
В то время вектор моего пути строился исходя из доступных возможностей. После школы закончила Саратовский государственный технический университет, получила диплом по специальности «инженер-программист». Затем было отделение менеджмента, в том же вузе. Уехала в Москву, и следующие 10 лет занималась логистикой в крупной зарубежной компании, где в итоге сделала карьеру от обычного менеджера до коммерческого директора.
Место работы было хорошей площадкой для труда над собой, так как принадлежность к управляющему составу открыла мне доступ к огромному количеству тренингов и международных мастер-классов. Нас знакомили с духовными практиками и различными знаниями, неустанно развивающимися на западе и востоке. Приезжали коучи мирового уровня. Всё это было ново, безумно увлекательно и упоительно для моей ищущей ответов души.
Будучи международной, наша компания щедро вкладывалась в личностное развитие своего персонала. И я жадно пользовалась этим.
Став топ-менеджером, я теперь могла лично встречаться с генеральным директором и президентом фирмы. Наши менторские традиции предполагали еженедельные дружеские чаепития, где титаны бизнеса делились опытом, размышляли со мной о жизни, карьере, планах на будущее, интересовались с какими сложностями я сталкиваюсь, разбирали проблемы.
Мы общались на любую тему.
Получив доступ к такому огромному количеству образовательных программ, я с головой погрузилась в тему саморазвития.
Вместо того, чтобы взять ипотеку или купить авто классом выше, я тратила деньги на новые книги и всевозможное получение психологических знаний.
Вся эта литература, программы для топ-менеджеров, мастер-классы и встречи с гуру, хоть и развивали меня, двигали карьеру, но не могли решить главной проблемы: построить отношения в личной жизни у меня, как и прежде, не выходило!
Я будто бежала в колесе по кругу: как бы ни старалась – продвижения в решении этого вопроса не было.
Знакомые удивлялись, как такая красивая, стройная, умная, успешная молодая женщина, одинока!
К тому времени у меня сложилась крепкая дружба с женщиной, с которой мы когда-то работали вместе — она занимала руководящую должность и стала для меня не только наставником, но и близким человеком. Уже три года она настойчиво рекомендовала мне попробовать терапию у специалиста, который работает в психоаналитическом подходе. Она хорошо знала мою ситуацию изнутри и была убеждена, что именно этот метод мне поможет.
Сама идея терапии тогда казалась мне чуждой и непонятной. Я взяла контакт психолога, но не спешила звонить. Честно говоря, не особо верила, что какая-то там психотерапия может быть мне полезна, и относилась к этому с изрядной долей скепсиса.
Однажды, в очередной момент острого личного кризиса, я сидела у неё в кабинете, совершенно разбитая, и она снова протянула мне тот самый номер: «Позвони. Там действительно помогут».
Это знакомство стало поворотной точкой в моей жизни.
Чувствуя большое уважение и доверие к своей уже тогда близкой подруге, я решилась — и наконец-то набрала номер.
Когда-то я и представить не могла, что путь внутренней работы и профессионального развития приведёт меня к таким изменениям в жизни. Мне удалось выстроить гармоничные отношения, создать семью, переехать в другую страну, найти своё дело и сопровождать в процессе изменений многих людей. Этот путь стал возможен благодаря глубокому личному опыту и постепенному движению вперёд.
Но это было потом.
Моё профессиональное и личностное становление началось с глубокого погружения в мир психоанализа. Первым шагом стала индивидуальная психоаналитическая терапия, за которой последовал опыт участия в группе самопознания в рамках сертификационной программы по групповому анализу на базе Московского института психоанализа. Каждый этап открывал новые грани внутренней работы и становился уникальным опытом встречи с аналитическим процессом.
Мы работали шатловым методом.
Пять лет участия в терапевтической группе (в роли участницы) оставили во мне настолько сильный след, что со временем возникло стремление воссоздать ту особую атмосферу «семьи»: наполненную доверием, теплом, искренностью и свободой быть собой — говорить обо всём или молчать, как будто ты в своей комнате, занят творчеством, зная, что на кухне идёт тёплая беседа и тебя ждёт ужин с близкими.
А к тому времени у меня уже была профессиональная переподготовка по групповому анализу, опыт ведения частной практики в индивидуальном психоаналитическом подходе и значительный объём часов личной терапии и супервизий. Участие в терапевтической группе также входило в структуру моего обучения, поэтому я почувствовала, что готова приблизиться к своей мечте — освоить метод ведения групп.
Оставалось придумать, как воплотить задуманное в жизнь!
Начать практику — один из самых сложных шагов для психолога. Страх не справиться, не удержать процесс, оказаться недостаточно подготовленным — знаком каждому. Если в индивидуальной терапии я уже прошла через это, то перспектива вести группу вызывала особое напряжение: не один человек, а сразу несколько — как удержать групповую динамику, опираясь на метод?
Стремление овладеть методом группового анализа оказалось сильнее страхов.
«Именно психоаналитическая терапия помогла мне справиться с глубинными внутренними конфликтами — ни один тренинг, ни теория, ни духовная практика, ни другое направление психологии не дали такого эффекта. Я смогла помочь себе — значит, смогу быть полезной и другим. Либо я начну сейчас, либо так и останусь в ловушке сомнений, бесконечно откладывая первый шаг. Раз уж судьба дала мне шанс пройти этот путь и получить знания, их нужно воплощать в практике — иначе, как и любой живой язык, без применения всё рано или поздно забывается», — размышляла я тогда.
…Так начался мой путь — особый, не вполне классический, но искренний и живой.
Первую группу я собрала из тех, с кем уже работала индивидуально. Да, это шло вразрез с традиционными рекомендациями: в классическом подходе индивидуальную и групповую терапию предпочитают разделять, а группы формировать «с нуля».
На тот момент у меня не было возможности собрать группу классическим способом: не хватало ресурсов, широкой известности, да и интерес к методу со стороны новых клиентов появлялся очень медленно. Мне важно было не упустить импульс, сохранить живую связь с методом и начать практиковать.
Я понимала, что при должной осознанности и профессиональной опоре, такой шаг может стать рабочим и принести хороший результат — это вселяло уверенность и помогало двигаться вперёд.
Групповой психоанализ в России до сих пор остаётся малоизвестным и недостаточно понятным направлением.
Многие не до конца представляют его суть, путают с различными групповыми тренингами или поддерживающими сообществами, а иногда считают, что в группе невозможно открыться. Индивидуальная терапия кажется более привычной и безопасной — хотя, как показывает практика, даже в формате тет-а-тет бывает непросто говорить о глубоком.
В условиях, когда сформировать группу с нуля без предварительных рекомендаций и устойчивого интереса к методу было затруднительно, я приняла решение пригласить к участию некоторых своих индивидуальных клиентов.
Этот шаг был тщательно обдуман и продиктован не желанием обойти профессиональные принципы, а стремлением начать практическое освоение метода в тех условиях, которые были доступны на тот момент.
В результате этот шаг подтвердил свою обоснованность: участники, знакомые с форматом и настроенные на глубокую работу, с доверием приняли предложение и активно включились в процесс формирования группы.
Именно эта гибкость позволила начать практику в доступных на тот момент условиях и запустить сразу две терапевтические группы.
Чтобы справиться с неуверенностью на старте, я пригласила более опытного коллегу временно поработать со мной в формате ко-терапии. Мы договорились о совместном ведении одной из групп в течение полугода, однако уже через три месяца я почувствовала, что готова продолжать самостоятельно. Участники заранее знали о временном формате и отнеслись к смене ведущих с пониманием — к тому моменту сильной привязанности ещё не сформировалось. На ранних этапах, пока групповая матрица только начинает складываться, ведущий в большей степени поддерживает пространство: участники в это время находятся в своих внутренних процессах, преодолевают страхи и сопротивление.
Участие в супервизионной группе для ведущих терапевтических групп стало для меня важной опорой и надёжной базой в начале моего пути как групп-аналитика.
Это была особая форма профессиональной поддержки: в группе участвовали только такие же ведущие, как и я, мы делились опытом, разбирали сложные случаи, получали обратную связь и становились друг для друга источником глубокого понимания и профессиональной поддержки.
С самого начала мне было важно соединять теоретическую базу с живой практикой — не просто изучать подход, а видеть, как он работает в реальности. Например, более глубоко осваивать особенности работы с нарциссическими клиентами я начала уже в процессе практики, когда столкнулась с конкретной групповой динамикой. Проживая эмоциональный опыт вместе с участниками, я по-новому осмысливала известные теоретические положения — они оживали и становились по-настоящему понятными на внутреннем уровне.
И, пожалуй, самым важным открытием стало рождение нового формата работы, который со временем стал основой моей практики.
На тот момент большинство психотерапевтов в России работали исключительно очно — особенно это касалось групповой психотерапии, исторически связанной с клинической средой. Онлайн-формат всерьёз почти не рассматривался и воспринимался как нечто невозможное.
Но ход событий изменил случай.
Я регулярно участвовала в ежегодных конференциях по групповому психоанализу, организованных Международной школой группового психоанализа.
Мероприятие проходило в выходные, и состояло из теоретической и практической части.
Обычно я посещала конференции лично, но однажды не смогла присутствовать и, как и другие региональные участники, подключилась к трансляции. Онлайн-доступ распространялся только на теоретическую часть, а практическая работа в малых группах оставалась офлайн.
Тем не менее участники, оставшиеся онлайн, общались в общем чате — и неожиданно для себя я начала замечать, что динамика переписки отражает процессы, знакомые мне по очным группам.
Благодаря полученному образованию и пятилетнему опыту участия в группах, я легко «считывала» происходящее: чат как будто подхватил групповое поле.
Позже, когда участники делились тем, что происходило в практической части, стало ясно — мы бессознательно воспроизвели ту же самую динамику.
Да, вы всё правильно поняли: общая групповая динамика в чате соответствовала процессам, происходящим в очных группах на конференции.
В онлайн пространстве мы бессознательно запустили ту же матрицу!
Именно тогда ко мне пришло осознание: психоаналитическая группа может работать онлайн так же глубоко, как и в очном формате. Возможно, я была одной из первых, кто начал развивать этот подход в России — по крайней мере, до пандемии он практически не применялся. Я осознанно приняла на себя риск попробовать, понимая, что за этим форматом может быть большое будущее. С тех пор все свои терапевтические группы я успешно веду онлайн.
С началом пандемии COVID-19, многим адептам метода пришлось перестраиваться, какие-то группы закрылись, кто-то только начал осваивать ведение практики по Интернету. У меня же уже всё было налажено: с моими клиентами мы работали в привычном режиме.
В 2022 году я открыла терапевтическую онлайн-группу для подростков 16+. Этот проект длился два года и стал важным этапом в моей профессиональной практике. Работа с подростками — это всегда особый вызов: высокая чувствительность, интенсивные возрастные изменения, подвижная групповая динамика.
Тем не менее опыт оказался ценным и глубоким, позволив расширить аналитические навыки и углубить понимание возрастной специфики. Он также подтвердил, что психоаналитическая групповая работа может быть значимой и эффективной даже в таком деликатном возрасте.
Постепенно, начиная как участница терапевтической группы, и вовсе не планируя менять профессию, я всё глубже погружалась в метод, и обнаруживала его ценность — сначала для себя, а затем и для других.
Этот опыт задал направление моему профессиональному пути.
Групповой психоанализ оказался тем подходом, который не только помог мне самой, но и дал ощущение смысла и интереса в работе. Его глубина и потенциал для личностных изменений сделали его центральным инструментом моей практики.
Сегодня мне важно делиться этим опытом, расширять представление о методе и делать его более доступным для тех, кто ищет глубинные формы психотерапии и развития.
Даже если метод подходит не каждому, знание о нём и доступ к нему должны быть у всех.
Несмотря на развитие Интернета и общий рост интереса к психотерапии, групповой психоанализ, по-прежнему, остаётся малознакомым широкой аудитории методом.
Многие просто не знают, что такой подход существует, а если и слышали о нём, то зачастую не понимают, чем он отличается от других форм групповой работы. Показательно, что при запуске контекстной рекламы мне отказали — система не распознала термин, поскольку он практически не используется в поисковых запросах. Лишь те, кто уже знаком с понятием «групповой анализ», находят мой проект.
Это подчёркивает: большинство людей, находящихся в поиске терапевтической помощи, даже не подозревают о существовании эффективного и глубинного метода, каким является групповой психоанализ.
Кроме того, вокруг групповой терапии в целом сохраняется множество мифов. Часто она ассоциируется с поддерживающими группами для людей с зависимостями или тяжёлыми нарушениями, тогда как метод группового психоанализа предназначен для работы с психически здоровыми людьми, стремящимися к личностному росту, самопознанию и улучшению качества жизни.
Одной из своих стратегических задач я вижу просветительскую работу — объяснять, что не каждая группа является психоаналитической, и что психоаналитическая группа — это пространство осознания бессознательных процессов, а не место «лечения болезней». Именно поэтому я сотрудничаю с журналистом и редактором журнала Lario Nova, Таис Гусельниковой, чтобы говорить об этом профессиональным языком, доступным широкой аудитории.
Развитие и популяризация метода группового психоанализа — одно из направлений, которому я уделяю особое внимание в своей профессиональной деятельности. Мне важно, чтобы этот метод становился более понятным и доступным для тех, кому он может быть полезен.
Записывайтесь и вы в терапевтические группы Международного центра группового психоанализа Е.М. Ларионовой. Начните новую жизнь уже сейчас! Запись по ссылке.